В течение 12 дней июня 2025 года Военно-воздушные силы Израиля (ВВС ЦАХАЛа) парализовали и уничтожили системы ПВО Ирана, добившись господства в воздухе, а затем нанесли удары по известным ядерным объектам Ирана (за исключением объекта в Фордо), большинству объектов по производству ракет и значительной части пусковой инфраструктуры. Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) достигла этого при одновременном устранении высокопоставленных командиров Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и ключевых членов команды, отвечающей за развитие ядерного потенциала Ирана.

Стратегические итоги операции будут определяться в течение ближайших месяцев и лет. Тактический успех необходим, но его недостаточно. На оперативном уровне операция «Восстающий лев» стала, вероятно, самой успешной демонстрацией военного мастерства XXI века на сегодняшний день. Это была впечатляющая синергия разведки, точечных ударов, господства в воздухе, киберопераций, специальных и скрытых операций, ПВО, гражданской обороны — и, прежде всего, высококлассной и оригинальной интеграции всех этих компонентов.

Наступление также установило несколько важных прецедентов:
– достижение господства в воздухе в радиусе до 2000 км против плотной и современной системы ПВО;
– интеграция тайных операций на вражеской территории с открытым военным наступлением;
– успешное сочетание киберопераций как составной части кинетической атаки и др.

Операция имеет глобальное значение и в контексте соперничества великих держав. Она продемонстрировала, что типичные военные вызовы, стоящие перед западным миром, вполне преодолимы.

ЦАХАЛ, при ограниченной операционной поддержке со стороны США, сумел — по крайней мере на данный момент — нанести поражение радикальному противнику, опирающемуся на баллистические ракеты для сдерживания и на ракеты класса «земля–воздух» для обороны. Такая конфигурация является также базовой моделью военной угрозы со стороны России и Китая.

Операция «Восстающий лев» опровергла логику войны на истощение, продемонстрировав явное превосходство качества над количеством

Как поражения, так и успехи, особенно в операциях такого масштаба, дают важнейшие уроки, которые необходимо учитывать. Извлечение уроков из этой войны критически важно как в контексте израильской стратегии и будущего ирано-израильского конфликта, так и на более фундаментальном уровне военного искусства.

Самый очевидный — и даже банальный — урок заключается в важности инициативы и внезапности. Разрыв между провалом 7 октября и успехом операции «Восстающий лев» говорит сам за себя. Однако стратегические условия не всегда позволяют действовать на упреждение, и, в любом случае, одной лишь инициативы недостаточно для достижения успеха.

С учётом этого можно выделить несколько начальных наблюдений и выводов:

1. Под вопросом оказался статус Израиля как «региональной силы. Успех в Иране вернул в израильский дискурс такие выражения, как «региональная сила» и «новый Ближний Восток». Однако глубина оперативного успеха Израиля в Иране лишь подчеркнула разрыв между военным превосходством и стратегическим результатом. Уже сейчас очевидно: несмотря на то, что ЦАХАЛ уничтожил большинство запланированных целей и даже больше, существует реальная вероятность того, что Иран ускорит свою программу ядерного вооружения и развития ракет. Этот факт подтверждает основную установку доктрины безопасности Давида Бен-Гуриона: Израиль не является региональной державой. Он не формирует облик региона по своей воле и не может изменить базовую враждебность к еврейскому государству. Всё, что может сделать Израиль, — это создать высокоэффективные вооружённые силы и время от времени проявлять военную инициативу, чтобы устранять крайние и немедленные угрозы. Таким образом можно добиться лишь временной и относительной безопасности. Атака в Иране подтверждает этот диагноз.
Несмотря на успех операции «Восстающий лев», она также продемонстрировала беспрецедентную зависимость Израиля от прямого военного участия США. Израиль был вынужден ждать американского удара по объекту в Фордо и в значительной степени полагаться на помощь США и союзников в сфере ПВО и ПРО. Израиль не смог защитить себя своими силами — а это противоречит старому израильскому оборонному принципу. Стратегические последствия этой зависимости уже проявляются в изменении израильской позиции — в частности, в сближении с американской позицией по вопросу прекращения огня в Газе.

2. Операция «Восстающий лев» стала возможной благодаря длительной войне, которая создала необходимые условия. Во-первых, война против Израиля, начатая ХАМАСом 7 октября 2023 года, привела к устранению иранских форпостов, которые ранее сдерживали Израиль от прямой атаки на ядерную программу Ирана: сначала ХАМАС в Газе, затем «Хезболла» в Ливане осенью 2024 года. Во-вторых, два раунда столкновений между Израилем и Ираном — в апреле и октябре 2024 года — позволили Израилю уничтожить ключевые элементы иранской системы ПВО и ракетной промышленности. Таким образом, было открыто окно возможностей для более крупной операции в дальнейшем. В-третьих, менее напрямую связанные с войной, но также не полностью отделенные от неё — это стратегические условия, возникшие в результате того, что администрация Трампа вступила в переговоры с Ираном и установила 60-дневный срок для их завершения. Это значительно повысило шансы на то, что США присоединятся к израильской кампании против иранской ядерной программы в случае провала переговоров и потенциального успеха израильской военной инициативы. Без этой возможности у израильского наступления было бы мало шансов на достижение целей. Речь идёт не только о разрушении объекта в Фордо, но, прежде всего, о надёжной угрозе повторных ударов со стороны США, если в этом возникнет необходимость.

С учётом критической значимости предварительных условий, перед ЦАХАЛом сейчас стоит задача — выстроить способность к повторению успешной операции в Иране даже в случае, если хотя бы часть этих условий не будет соблюдена. Среди возможных сценариев — быстрое восстановление иранской системы ПВО или перенос стратегического центра тяжести Ирана на восток страны — на 900–1000 км дальше от зоны, в которой действовали силы Израиля во время операции «Восстающий лев».

3. Запад против Востока, качество против количества.
Некоторые военные аналитики, особенно те, кто сосредоточен на войне в Украине, подчёркивали преимущества восточного подхода к войне по сравнению с западным. Вкратце, представители этой школы считают, что западная модель чрезмерно зависит от дорогих технологий, современных платформ и высокоточных боеприпасов — словно от «военной зависимости». Они утверждают, что количество побеждает качество, и что армии Запада не смогут выдержать натиска индустриального подхода к войне.

Однако операция «Восстающий лев» опровергла это утверждение, продемонстрировав победу качества над количеством — Израиль справился с массированными ракетными обстрелами, атаками простых дронов-камикадзе и укреплёнными подземными бункерами, применяя современные истребители, высокоточные боеприпасы и усовершенствованные системы перехвата. Ирану удалось поразить несколько стратегических объектов, но критического ущерба инфраструктуре нанесено не было. Эта война показала, насколько мощным может быть качественное превосходство, основанное на множестве слоёв: разведка, спецназ, технологии, платформы и человеческий ресурс — по сравнению с иранской моделью, опирающейся на массовость.

Но за этим наблюдением следует и предостережение: если качественное превосходство не будет должным образом обеспечено, то в условиях затяжного конфликта с восточной индустриальной моделью — именно она может взять верх в войне на истощение.

4. Подходы к воздушным операциям
Израильские ВВС добились успеха, действуя в иранском воздушном пространстве и реализуя свой уникальный подход к ведению войны. Этот подход, разработанный в течение десятилетий после войны 1973 года, основывается на нескольких принципах.

Первый — это достижение господства в воздухе путём подавления и уничтожения систем ПВО как необходимое условие для последующих операций.

Второй — «охота» на пусковые установки ракет «земля–земля» и «земля–воздух» с использованием постоянного присутствия пилотируемых и беспилотных летательных аппаратов.

Эти два принципа обеспечивают реализацию третьего: масштабной и гибкой способности наносить удары недорогими боеприпасами малого радиуса действия по целям с помощью повторных вылетов истребителей.

Этот подход, ранее опробованный в небе Сирии и Ливана, был адаптирован к совершенно иным условиям Ирана — через интеграцию стратегий скрытого проникновения и других компонентов. Уникальный израильский способ ведения воздушных операций принципиально отличается от американского и может послужить платформой для выработки доктринальных подходов.

Американский барьер страха, вызванный двумя десятилетиями неудачных интервенций в регионе, был преодолён. Эта война показала, что военная операция с чётко определёнными и ограниченными целями может не ослабить, а, напротив, усилить национальную мощь.

5. Обезглавливание (удар по командованию).
Операция продемонстрировала, насколько уязвимыми могут быть высокоцентрализованные военные организации, включая хорошо подготовленные государственные армии, такие как иранский КСИР, в аспектах управления и командной структуры. Это вовсе не банальное и самоочевидное наблюдение. Ожидается, что регулярные государственные вооружённые силы имеют резервную систему командования и управления, а также многоуровневую систему дублирования командных звеньев. Однако на практике КСИР и иранская армия не сумели восстановить работоспособность на протяжении всей операции. Это дало Израилю ощутимые преимущества: он столкнулся с меньшим количеством ракетных залпов, чем ожидалось, и с плохо функционирующей системой ПВО Ирана.
Вывод может быть таким: централизованные силы, особенно те, в которых высоко ценится личная преданность режиму и одни и те же люди долгое время занимают ключевые посты, оказываются более уязвимыми к «обезглавливанию», чем предполагалось ранее.

6. Устранение ноу-хау.
Ещё одним оригинальным элементом израильского подхода к ведению войны стало стремление устранить иранские ноу-хау в сфере ядерных, ракетных и других видов вооружений. Израиль продолжил использовать свою тайную стратегию последних десятилетий против ядерного проекта Ирана, но теперь расширил её до масштабов военного времени, нанося удары по десяткам иранских инженеров, работавших над военными программами.

Возникает ряд вопросов:
Станет ли уничтожение ключевой группы инженеров, а также разрушение архивов и лабораторий Ирана существенным фактором, способным сорвать будущие проекты режима?
Может ли военная операция нанести противнику значительный урон в плане технологического и научного потенциала?

Это вопросы, которые действительно заслуживают внимания.

7. Противоракетная оборона
Израильская система ПВО, вероятно, является самой плотной, многослойной и технологически продвинутой в мире. Хотя ее запасы были существенно истощены в ходе войны, продолжающейся с октября 2023 года, Израиль приобрёл обширный опыт в отражении атак — включая два масштабных ракетных удара со стороны Ирана в 2024 году. Израиль готовился к этому моменту в течение многих месяцев, наращивая технологические уровни защиты, перебрасывая силы и ускоряя производство.

Израильскую систему также усилили силы ПВО США — наземные и морские (батареи THAAD и корабли с системой Aegis), а также дополнительные средства раннего обнаружения и перехвата воздушных угроз.

Несмотря на это, некоторые особо чувствительные объекты на территории Израиля были поражены, к счастью, без функциональных разрушений. 30 израильтян погибли, тысячи получили ранения, было повреждено множество домов. Относительно низкий уровень ущерба стал возможен в том числе благодаря успешному нарушению Израилем координации иранских массированных ракетных залпов, а также значительным повреждениям, нанесённым по иранским пусковым установкам и инфраструктуре.

Будущее ракетной войны, по-видимому, заключается в росте эффективности наступательных компонентов, способных преодолевать естественные трудности выполнения подобных миссий.

8. Специальные операции против шаблонных возможностей
Две оригинальные и дерзкие операции — украинская «Паутинная сеть» на территории России и израильская операция «Восстающий лев» — объединили действия специальных служб и скрытные удары в глубине вражеской территории.

Также стоит вспомнить сентябрьскую операцию 2024 года против ливанской «Хезболлы». Три столь масштабные операции с аналогичными характеристиками в столь короткий срок — вряд ли случайность.

Был систематически продемонстрирован потенциал объединения скрытых операций с эксплуатацией логистических цепочек для проведения кинетических ударов в рамках многокомпонентных военных систем.

В израильском случае обе операции отличались тесной координацией между скрытой и открытой военной составляющей. Однако, несмотря на успех, возникает вопрос: действительно ли это сочетание скрытого и открытого стало «новой военной грамматикой», как выразился Джон Спенсер в своей статье «Переосмысление шока и устрашения», или же это поведение, которое крайне трудно будет повторить?

Мы наблюдаем зарождение новой доктрины — или это просто единичный сбой в системе безопасности, который будет устранен?

С позитивной точки зрения: можем ли мы превратить элемент неожиданности в воспроизводимую и системную методику?

12-дневная война, несмотря на её оперативный успех, не ознаменовала окончания ирано-израильского конфликта. В наименее оптимистичном сценарии одним из возможных последствий может стать прорыв Ирана к ядерному оружию из-за краха его стратегии сдерживания с помощью прокси-групп и ракетных вооружений.

Это не означает, что война была напрасной или неудачной. Она достигла всего, чего могла стремиться добиться израильская военная операция: уничтожения критически важных объектов и возможностей, а также переоценки противником стратегической ситуации. Именно по этой причине ключевым стратегическим достижением войны стало даже не физическое разрушение в Иране, а преодоление последнего барьера страха.

Следует внимательно изучить успехи и ограничения операции «Восстающий лев». Это позволило бы свободному миру сформировать устойчивую и воспроизводимую военную мощь, превращающую единичный успех в системный метод.

Этот самый барьер был впервые сломлен 7 октября 2023 года, когда ХАМАС, а затем и «Хезболла» втянули Израиль в самую продолжительную войну в его истории. Успех «Восстающего льва» в иранском воздушном пространстве сломал последний барьер страха — прямое вооружённое столкновение с Ираном. Это серьёзное стратегическое изменение, которое позволяет Израилю теперь рассматривать возможность дополнительных атак в будущем — фактор, который, без сомнения, будет иметь вес в расчётах иранского режима.

Но ещё важнее было то, что был сломлен американский барьер страха, сложившийся после двух десятилетий неудачных интервенций в регионе. Эта война доказала, что военная операция с чётко определёнными и ограниченными целями может не ослабить, а наоборот — укрепить национальную мощь. Худший сценарий — очередная затяжная война ради смены режима — был предотвращён, и союзники Ирана, такие как Китай и Россия, вероятно, сделали для себя выводы.

Поддержка США Израиля, а также последующие удары по объектам в Фордо и Натанзе чётко продемонстрировали — как в регионе, так и за его пределами — что лидерство США по-прежнему незаменимо для всех, кто надеется противостоять ревизионистским и агрессивным региональным акторам.

Чтобы сохранить достигнутое и продолжить сдерживание ядерной милитаризации Ближнего Востока, необходимо всесторонне изучить успехи и ограничения операции «Восстающий лев». Это поможет свободному миру выработать устойчивую, повторяемую военную модель, которая превратит единичный успех в системную практику.

Автор: Бригадный генерал (в отставке) Эран Орталь. Бывший командир Центра Дадо по многопрофильному военному мышлению. В своей книге «Битва до войны» (Министерство обороны, 2022, на иврите) он исследует необходимость адаптации, инноваций и обновления решительного подхода к ведению войны со стороны ЦАХАЛа.

Источник BESA Center

Телеграм канал Радио Хамсин >>