Воздушное превосходство

Давид Бен-Гурион испытал на себе Лондонский блиц во время Второй мировой войны. Хотя он не был военным, он прекрасно понимал значение воздушного превосходства и, в его отсутствии, угрозу авиаударов по израильскому тылу. Когда, будучи первым премьер-министром Израиля, он принимал историческое решение по поводу Синайской кампании (1956), он поставил французским союзникам условие: они должны предоставить две эскадрильи истребителей для защиты израильского неба во время войны.

С тех пор воздушное превосходство стало фундаментальной опорой израильской концепции безопасности. Абсолютный контроль над небом должен был предотвратить удары арабских ВВС по израильскому тылу и гарантировать, что в случае чрезвычайной ситуации резервные силы смогут быть мобилизованы и добраться до фронта без помех, в то время как ограниченные регулярные силы будут поддерживаться с воздуха. Регулярные силы защищали бы, воздушное превосходство обеспечивало бы это, а резервы восстанавливали бы инициативу.

Со временем израильские ВВС стали одними из самых передовых в мире. Уверенность Израиля в своей воздушной мощи, которая по своей сути была наступательной силой, оставила ограниченное пространство для оборонительного подхода. В 1960-х годах были закуплены передовые зенитные ракетные комплексы Hawk у США, несмотря на сопротивление со стороны ВВС. Соображения координации полётов и безопасности привели к передаче зенитных подразделений из артиллерийских войск в ВВС под центральное управление.

В июне 1982 года ВВС Израиля потрясли мир блестящей операцией по уничтожению сирийских зенитно-ракетных батарей (ЗРК) в Ливане. Помимо уничтожения ЗРК, ВВС сбили десятки вражеских самолётов. С тех пор ни одна арабская авиация не осмеливалась бросить вызов израильскому небу. Было достигнуто абсолютное воздушное превосходство.

Постепенно, в течение следующих десятилетий, произошли два процесса. Первый — сокращение тактических зенитных подразделений, основная цель которых заключалась в мобильной защите сухопутных войск на передовой от вражеской авиации. Мобильные подразделения защищали наземные манёвры и сбивали вражеские самолёты и вертолёты во время Войны Судного дня, а также участвовали в Первой Ливанской войне. Несмотря на длительное развертывание и использование против террористических атак с воздуха с ливанской границы в 1980-х годах, для ВВС эти подразделения были низким приоритетом. После Второй Ливанской войны последние такие подразделения были расформированы, а зенитные части полностью перешли к новой задаче, развивавшейся с 1990-х годов: защите тыла от ракет и снарядов.

Второй значительный процесс, который произошёл за последние десятилетия, — это разработка и закупка систем ПРО «Хец», «Железный купол» и «Праща Давида» для защиты тыла от ракет и снарядов, накапливающихся по другую сторону границы. Эта угроза усиливалась с годами, и корпус противовоздушной обороны, который в 2011 году официально изменил своё название с «зенитно-ракетной обороны» на «противовоздушную и противоракетную оборону», адаптировался, сместив акцент на новую угрозу, которая заменила прежние задачи ПВО. Рабочая гипотеза заключалась в том, и остаётся таковой по сей день, что израильские ВВС господствуют в небе. Таким образом, задачей ПВО стало сосредоточение на ракетах и снарядах.

Эта гипотеза больше не действует.

Слой «низкого неба»

Текущая война наглядно демонстрирует то, что военные специалисты и наблюдатели уже знали. Ведь это развитие событий наблюдалось во всех недавних войнах, особенно в Украине. В начале этого десятилетия постепенно начала развиваться новая-старая угроза: многочисленные дешёвые, малые беспилотные летательные аппараты (БПЛА) с низкой радиолокационной сигнатурой. Мир дронов и беспилотных летательных аппаратов полностью изменил представление об абсолютном воздушном превосходстве. Израильские ВВС продолжают господствовать в небе, но «под носом» у продвинутых истребителей был создан новый воздушный слой. Это слой «низкого неба».

Враг нашёл здесь лазейку. ВВС Израиля (и, внутри них, корпус противовоздушной обороны) вынуждены защищаться от комбинированных и скоординированных угроз ракет, беспилотных систем (БПЛА) и управляемых ракет (ЛМУР).

Уже существующая угроза точных ракет была вызовом. Риск точных ударов относится не только к военной и гражданской инфраструктуре, но и к самой системе противовоздушной обороны. Эта система строилась годами под предпосылкой воздушного превосходства Израиля. ПВО не должно было становиться объектом охоты. Сегодня враг способен не только точно нацеливаться на элементы нашей ПВО, но и сохранять реальное присутствие в нашем небе. Используя БПЛА и даже дроны на более коротких дистанциях, враг может в реальном времени искать цели и атаковать их. Противник способен проникать глубоко в Израиль, отвлекая систему ПВО на одном участке, в то время как другие летательные аппараты пользуются этим отвлечением и проникают по другому, более скрытному маршруту. Он может идентифицировать цели и немедленно атаковать их с использованием вооружённых дронов или БПЛА-смертников. Прежде всего, он стремится обнаружить, поставить под угрозу и уничтожить ключевые элементы самой системы ПВО. Враг способен на это и многое другое. Мы должны защищать нашу ПВО.

Переход от пилотируемых самолётов к летательным аппаратам с заранее запрограммированными маршрутами, способным выполнять разнообразные манёвры, превращает воздушное столкновение между защитником и атакующим в сложную профессиональную битву. Такая битва требует дополнительных мер. Они в основном состоят в нахождении средств обнаружения, локализации, отслеживания, точной идентификации и, прежде всего, в ускорении принятия решений на основе большего объёма информации в реальном времени. По мере увеличения сложности управления воздушным боем система ПВО, даже способная успешно перехватывать тысячи ракет и снарядов, сможет справляться с меньшим количеством воздушных целей одновременно. В результате система становится более уязвимой и подверженной атакам.

Текущая война значительно ускорила развитие этой угрозы. Враг обнаружил лазейку и ежедневно совершенствует средства и оперативные техники, находящиеся в его распоряжении. Угрозу БПЛА больше нельзя рассматривать отдельно от баллистических, ракетных и снарядных угроз. Враг совершенствует методы использования этих средств в координации, чтобы преодолеть наши системы ПВО, уничтожить их и продолжить поражать цели на нашем фронте и в тылу.

Этот опасный процесс, который быстро ускоряется, требует от Израиля быстрого обучения, эффективной организации и практической подготовки. Вот три практических вопроса, которые нужно решить — от простого к сложному:

Централизованное управление

Централизованное управление призвано обеспечить эффективное и оптимальное принятие решений. Обработка информации со всех датчиков позволяет запускать лучший перехватчик из лучшего места в нужный момент.

Этот подход в основном рассчитан на количество, исходя из предположения, что в реальном времени можно будет видеть, куда нацелены ракеты противника. В реальности, где БПЛА быстро появляются и исчезают с радаров, могут потребоваться децентрализованные процессы при централизованной политике. Эта сложность повлияет на объём угроз, с которыми система ПВО сможет справиться одновременно, а также на степень возможной экономии перехватчиков и управление их запасами.

Абсолютное централизованное управление также может оказаться слабым звеном. Модель управления ПВО должна адаптироваться и интегрировать децентрализованные решения с централизованной политикой и позволять интеграцию воздушных средств, таких как ударные вертолёты и истребители, как это происходит сегодня.

Защита ПВО

Любой, кто занимается противовоздушной обороной, знает, что означает «многоуровневая» защита. Многоуровневая оборона — это воздушный эквивалент принципа оперативной глубины в наземной обороне. Атакующий самолёт относительно легко преодолеет одну батарею ЗРК. Но если, атакуя одну батарею, он подвергается воздействию другой батареи, или другого типа радара или ракеты, или даже третьей батареи, задача усложнится. Принцип многоуровневой защиты позволяет различным батареям и типам систем обнаружения и перехвата поддерживать и защищать друг друга.

Если часть средств обнаружения и перехвата также меняет местоположение время от времени, защищается и маскируется ложными целями, задача для атакующего становится ещё сложнее.

Израильская система ПВО многоуровневая, но степень взаимной помощи и защиты между уровнями относительно ограничена. Как уже упоминалось, предпосылкой было полное воздушное превосходство. Главная задача заключалась в оптимизации использования перехватчиков против огромного потока ракет и снарядов. В результате каждый уровень был спроектирован для борьбы с определённым типом ракет или снарядов. «Железный купол» не может помочь батареям «Хец» или поддержать их миссии. Это ограничение действует и между другими уровнями.

Как уже отмечалось, степень мобильности, защиты и маскировки израильской системы ПВО недостаточна. В отличие от аналогичных систем в мире, наша система ПВО не была построена с синхронизацией в качестве критической цели. Если мы ожидаем, что наша система ПВО продолжит обеспечивать тот уровень защиты, к которому мы привыкли, или хотя бы приблизится к нему, она должна пройти через значительные изменения, и быстро.

Первым и самым важным изменением станет добавление ещё одного уровня перехвата — точечной защиты, которая обеспечит относительно высокий уровень безопасности для ключевых объектов и активов. Этот уровень будет задействован только в том случае, если станет ясно, что другие уровни потерпели неудачу, и только для защиты критически важного объекта страны, такого как важная электростанция или жизненно важный компонент системы ПВО.

Ещё одно изменение должно касаться экранирования, маскировки и мобильности некоторых элементов системы, чтобы затруднить врагу обнаружение этих целей в реальном времени. Скрытие элементов ПВО и обман путём рассредоточения ложных систем — распространённые и важные методы работы во всём мире.

Тактическая система ПВО

Система ПВО должна также адаптироваться к более сложным боевым условиям на передовой. Этот район, где сухопутные войска обеих сторон ведут боевые действия, столкнётся с тысячами ракет и снарядов, а также сотнями БПЛА и крылатых ракет. Фронт — это меньшая и более плотная зона, где необходимо защищать как гражданские объекты, так и скопления войск от десятков тысяч ракет ближнего радиуса действия, передовых противотанковых ракет, а также обилия самолётов и дронов — и всё это в очень короткие сроки.

И на тыловом, и на боевом фронте наша защита будет зависеть от предварительного решения по определению ключевых объектов и расстановки приоритетов защиты. Сложность будет двоякой: картина боя будет запутанной и динамичной, и потребуется расстановка приоритетов в реальном времени. Из-за этого батареям ПВО придётся часто менять позиции для защиты. Более короткие расстояния между элементами угрозы и обороны потребуют более тесной координации между движением батарей ПВО, которые защищают друг друга. Каждое местоположение придётся выбирать, учитывая риск со стороны вражеских наземных сил и необходимость защиты наших сил.

На передовой необходимо (пере)создать организацию, которая использует более мобильные тактические средства на короткий срок. Эта гибкая организация должна быть гораздо более скоординирована с картиной боя, видимой командирами сухопутных войск. Требуется тактическая система ПВО — не сильно отличающаяся от северных зенитных подразделений, расформированных почти 15 лет назад.

Тактическая система ПВО, действующая на передовой, должна будет выполнять две функции. С одной стороны, она будет защищать силы, сражающиеся на суше, и жизненно важные объекты в секторе. Возможно, благодаря своим радарам система также станет важным партнёром в обнаружении источников вражеского огня, что даст цели для огневой поддержки сухопутных сил. С другой стороны, система будет служить «передовым слоем» для ПВО тыла. Картина воздушного боя — координация воздушных операций для безопасности и идентификация своих и чужих — будет управляться централизованным управлением ВВС.

Более того, относительная плотность тактической системы ПВО на передовой позволит обнаружить и остановить некоторые угрозы, направленные на проникновение вглубь нашей территории, пока они ещё находятся на ранних этапах полёта, над передовой. Система станет своего рода «передовой стеной» для защиты тыла. Она сократит количество ракет и летательных аппаратов, с которыми предстоит справляться ПВО тыла, и направит часть из них на траектории полёта, которые легче обнаружить и защитить в пределах израильской топографии.

Перестроить небо

Накануне битвы за Францию в мае 1940 года англо-французский альянс обладал большим количеством танков и самолётов, чем силы вторжения немецкого Вермахта, и их модели были более современными и превосходными. Тем не менее, они потерпели поражение. Это поражение было вызвано не нехваткой средств, а неправильным пониманием механизированной войны. Вермахт был лучше организован для боя и более эффективно использовал имеющиеся танки и самолёты.

Быстрое приобретение средств не является достаточным ответом на вызов, с которым мы сейчас сталкиваемся. Если мы не реорганизуем битву за небо, особенно на передовой, мы не можем надеяться на реальное улучшение результатов. Если мы просто добавим больше средств, не управляя многоуровневой защитой с требуемой динамичностью, мы испытаем не только расточительство, но и провал. Многоуровневая и передовая ПВО будет неполной без тактических возможностей для защиты передовой. Такая система ПВО требует значительных концептуальных, оперативных и организационных изменений в существующей структуре.

Защита воздушного пространства страны является первой задачей ВВС Израиля. Признание того, что наше воздушное превосходство не является абсолютным, драматично, но необходимо. Несмотря на наш контроль над истребителями и традиционное воздушное превосходство, наши силы на передовой страдают от опасного уровня уязвимости и отсутствия защиты. «Низкое небо» стало реальной угрозой.

Для Израиля жизненно важно воссоздать тактическую систему ПВО на передовой. Воздушное превосходство Израиля будет неполным без неё. Небо нужно перестроить.

Бригадный генерал (в отставке) Эран Орталь недавно ушёл в отставку с поста командира Центра междисциплинарного военного мышления Дадо. Его книга “Битва до войны” (MOD 2022, на иврите) посвящена необходимости изменений, инноваций и обновления концепции решительных войн в ЦАХАЛе.

Бригадный генерал (в отставке) Ран Кохав (Ранко) недавно ушёл из ЦАХАЛа. Среди его обязанностей были командование Корпусом противовоздушной и противоракетной обороны и должность пресс-секретаря ЦАХАЛа. Он также входил в состав форума Генерального штаба.

Источник: BESA Center

Телеграм канал Радио Хамсин >>