Это фильм, на который я не потрачу деньги. «Нет другой земли» получил «Оскар» за лучший документальный фильм. Всё сводится к сюжету. Участок земли в этом конкретном уголке Ближнего Востока и «сионистский заговор» — гарантированный способ привлечь зрителей.

Дополнительный сюжетный ход: у фильма четыре режиссёра — двое палестинцев и двое израильтян. Аудитория премии «Оскар» приняла это на ура.

В своей благодарственной речи палестинский режиссёр Басель Адра призвал «мировое сообщество предпринять серьёзные шаги, чтобы остановить несправедливость и этническую чистку палестинского народа».

Израильтянин Юваль Авраам хотя бы упомянул страдания израильских заложников в Газе и призвал к их освобождению, но сначала осудил «чудовищное разрушение Газы и её народа», ответственность за которое, по его словам, несут Израиль и США, а не режим ХАМАС.

Само название фильма — классический пример палестинского культурного заимствования. Слова «Нет другой земли» напоминают название знаковой израильской песни Эхуда Манора «У меня нет другой страны» (Ein li eretz acheret), первые строки которой звучат так: «У меня нет другой страны, даже если моя земля горит». Первоначально считавшаяся антивоенной песней в 1980-х, она со временем — через войны, волны палестинского терроризма и социальные протесты — стала своего рода гимном как для левых, так и для правых.

Как отметила моя подруга Хедди Абрамовиц в посте на Facebook, название фильма «Нет другой земли» верно только для евреев. Другой еврейской родины не существует. Зато есть около 22 арабских стран и примерно 50 государств с мусульманским большинством.

Этот фильм не стремится представить полную картину — его цель создать эффектную сцену и убедиться, что она попала в объектив камеры.

Пишущая для HonestReporting Рэйчел О’Донохью представила факты, о которых среднестатистический западный зритель не знает, а самодовольную публику на «Оскаре» они, вероятно, вообще не волновали. На экране зритель видит, как Басель Адра героически рискует арестом, чтобы задокументировать разрушение своей «родной деревни» в Масафер-Йатта — группе строений недалеко от города Ятта в Южных Хевронских холмах (Западный берег).

Как отмечает О’Донохью, «реальность, как обычно, гораздо менее драматична, чем оскароносная версия».

«Исторически Масафер-Йатта была пастбищем для бедуинов и жителей близлежащего города Ятта — это была земля, которую использовали, но никогда не заселяли постоянно. Те, кто оставался там надолго, жили в пещерах, а не в обустроенных деревнях».

В начале 1980-х годов ЦАХАЛ объявил эту территорию военной тренировочной зоной, но разрешил местным жителям пасть там скот, заранее предупреждая их перед проведением боевых учений. Это соглашение работало до 1997 года, когда, после подписания Соглашений в Осло, палестинцы подали петицию в Верховный суд Израиля с требованием отменить статус учебного полигона.

Согласно HonestReporting: «В то же время резко увеличилось незаконное строительство. Сначала начали появляться постоянные постройки небольшими группами, затем они разрослись до того, что теперь щедро называют «12 деревнями» Масафер-Йатта».

«Согласно Соглашениям в Осло, этот район — так называемая Зона C — полностью контролируется Израилем до достижения окончательного соглашения о статусе территории. Но это не остановило постепенную экспансию, которая, по мнению военных источников, была не столько связана с ростом населения, сколько направлена на создание политических „фактов на местах“. Многие постройки, как сообщается, пустуют и существуют исключительно для того, чтобы создать видимость постоянного палестинского присутствия».

После долгой судебной тяжбы суд постановил, что незаконные постройки могут быть снесены.

«И всё же, — отмечает О’Донохью, — несмотря на сенсационные репортажи СМИ о „выселениях“, реальность остаётся неизменной: эвакуации были минимальными, незаконные постройки всё ещё стоят, а так называемые „деревни“ никуда не исчезли».

Речь здесь совсем не идёт об «этнической чистке». Даже близко нет. В любой другой стране это был бы обычный случай борьбы с самозахватом. Но это «нет другой земли»: здесь в процесс вмешиваются иностранные государства, международные организации и НПО, финансируя захват территорий — и фильмы об этом.

Этот документальный фильм — просто палестинский нарратив. В этом нет ничего нового. «5 разбитых камер» — лишь один из примеров этого жанра. Снятая в Билине в 2011 году работа палестинца Эмада Бурната и израильтянина Гая Давиди на сайте рецензий IMDb описана так: «Документальный фильм о палестинском фермере, который ведёт хронику своего ненасильственного сопротивления действиям израильской армии». Звучит знакомо?

Назовите это «Войны камер». Это ещё один инструмент палестинской борьбы за переписывание истории, целью которого является избавиться от евреев, если только их нельзя выставить в роли злодеев: солдат, поселенцев, сионистов. Концепция простая и эффективная: характерное убийство через объектив камеры. Звучит ненасильственно, но не обманывайтесь.

Те, кто финансирует «Палливуд», должны понимать, что эти камерные проекты — это не способ наделения властью. Вместо того чтобы способствовать мирному разрешению конфликта, они учат тому, что провокация — это сила. Кадры, снятые на камеру, создают пропаганду, которая легко превращается в подстрекательство.

Мне сразу вспомнилась Ахед Тамими, чьи пышные кудри и привычка провоцировать солдат ЦАХАЛа в её деревне Наби-Салех сделали её знаменитой. В Израиле её прозвали «Ширли Темпер». Она превратила свою известность в источник дохода, а точнее — в карьеру прославленной палестинской активистки. Тамими впервые привлекла международное внимание, когда в 11 лет вступила в конфронтацию с израильскими солдатами. Три года спустя она укусила руку солдата на камеру, а в 16 лет её засняли, когда она ударила солдата по лицу. Когда её позже арестовали, это вызвало международное возмущение по поводу задержания несовершеннолетней, но не привело к дискуссии о палестинской практике использования детей — как для нападений, так и в качестве живого щита.

Фильм Надава Лапида «Колено Ахед» был вдохновлён её историей. А в 2022 году, в возрасте 21 года, она выпустила мемуары под названием «Меня называли львицей».

Её «мирное сопротивление» всё больше напоминает методы её родственницы Ахлам Тамими, террористки, устроившей взрыв в пиццерии Sbarro в Иерусалиме. Тамими, причастная к убийству 15 человек, включая 7 детей, сегодня ведёт беззаботную жизнь в Иордании — что само по себе возмутительно.

Вот что Ахед Тамими опубликовала в X в ноябре 2023 года, всего через месяц после вторжения ХАМАС и массовой резни в Израиле, в ходе которой были убиты 1 200 человек и похищены 251:

«Наше послание поселенцам — мы ждём вас в каждом городе Западного берега, от Хеврона до Дженина. Мы перережем вам горло, и вы скажете, что то, что сделал вам Гитлер, — просто шутка. Мы выпьем вашу кровь и съедим ваши черепа. Давайте, мы вас ждём».

Стоит отметить, что киноиндустрия, которая когда-то процветала в Газе, прекратила существование после того, как ХАМАС — филиал «Братьев-мусульман» — захватил власть у ФАТХа после ухода Израиля в 2005 году. Если в палестинских районах «от Хеврона до Дженина» нет или почти нет кинотеатров, то это не из-за «оккупации».

Израильский актёр и активист Джулиано Мер Хамис, 52 года, руководивший театральным проектом в Дженине, был застрелен в 2011 году боевиками в масках рядом с театром, который сам основал.

Дженин всегда всплывает в разговорах о так называемых палестинских «документальных фильмах». Возьмём хотя бы «Дженин, Дженин». Израильский арабский режиссёр Мохаммед Бакри снял этот фильм, представив в нём свою версию событий в городе во время операции «Защитная стена». Эта контртеррористическая операция в апреле 2002 года была вызвана серией терактов, включая массовое убийство в отеле «Парк», где были убиты 30 человек во время пасхального Седера.

Во время 11-дневных боёв в Дженине погибли 52 палестинца, большинство из которых были боевиками, а также 23 солдата ЦАХАЛа, согласно данным ООН. Бакри сфальсифицировал цифры, придумал истории о жестокости и намеренно исказил переводы интервью, изображая израильских военных как современных нацистов, а палестинцев — как невинных жертв.

Возмущённые этим солдаты, участвовавшие в операции, подали на Бакри в суд за клевету. После многолетних судебных разбирательств Верховный суд Израиля окончательно запретил показ фильма в стране и взыскал компенсацию в пользу офицера, которого ложно обвинили в военных преступлениях.

Израильтяне и евреи давно знакомы с кровавыми наветами — они принимают разные формы, включая фильмы, выдаваемые за объективные документальные ленты.

А кто победитель? Никто. Никто не выигрывает от разжигания конфликта и поощрения палестинского терроризма. Камера может не только лгать — она может убивать.

Источник Jerusalem Post

Телеграм канал Радио Хамсин >>