В условиях продолжающегося противостояния между Израилем и его арабскими соседями, попытки компромисса оказались не только бесполезными, но и во многих случаях разрушительными.

События последних недель снова заставили обсудить структуру отношений между еврейским государством и его враждебно настроенными арабскими соперниками, акцентируя внимание на концепции «мира» — ее реализуемости, устойчивости и ключевых аспектах.

Важно понимать, что слово «мир» является одновременно тираничным и вводящим в заблуждение. Оно тиранично, поскольку, подобно тому как нельзя противостоять тирану, так же нельзя противостоять «миру» — особенно если хочешь быть частью «правильного» общества. Слово «мир» требует полной и безоговорочной поддержки, исключая любые проявления несогласия или оппозиции.

Кроме того, это слово вводит в заблуждение, так как одни и те же четыре буквы могут обозначать две разные, а порой и противоположные политические модели. С одной стороны, «мир» может означать «взаимную гармонию» между странами; с другой — отсутствие насилия благодаря взаимному сдерживанию.

Различные условия определяют возможность этих двух видов «мира». В системе с демократическими странами, открытыми границами и свободой обмена информацией и идеями «мир» в форме взаимной гармонии, безусловно, возможен.

Однако в системе, в которой преобладают диктаторские режимы, как в арабском мире и большей части мусульманского мира, такая гармония нереализуема.

В условиях «взаимной гармонии» мир (т.е. отсутствие насилия) является естественным равновесием системы. При возникновении споров возникает тенденция к мирному, согласованному решению проблем, возвращающему систему к стабильности. Но в условиях, когда отсутствие насилия поддерживается только за счет сдерживания, такой тенденции нет. При ослаблении сдерживания система может скатиться к вооруженному конфликту.

Для успешного построения или поддержания мира необходимо точно понимать политическую реальность. Если существующие условия допускают только «мир сдерживания», любая попытка достичь «мира гармонии» обречена на неудачу, увеличивая риск войны. Компромиссные «жесты» могут нанести ущерб имиджу сдерживания и привести к противоположным результатам.

Эта двойственность отражается в различных типах конфликтных ситуаций. В условиях, где возможен компромисс, он может способствовать разрешению конфликта. Но в ситуациях, где воспринимаемая уступка воспринимается как слабость, она может провоцировать дополнительные требования и вести к насилию или навязыванию решения одной стороной.

Даже сторона, готовая к уступкам, в какой-то момент достигает своего предела. Но когда этот предел достигнут, она оказывается в более уязвимом положении, чем до начала уступок.

В течение многих лет Израиль последовательно неохотно действовал в конфликтах, где мог победить, рискуя оказаться в ситуации, где победить было бы гораздо сложнее. Как говорил Уинстон Черчилль, если не вступать в борьбу, когда победа гарантирована и не слишком дорога, может наступить момент, когда придется сражаться в менее выгодных условиях, с меньшими шансами на успех.

В конфликте между Израилем и арабскими соседями попытки компромисса привели не к миру, а к усилению требований о дальнейших уступках. В этой ситуации возможен только мир сдерживания, а не мир гармонии. Уступки и компромиссы лишь ослабляют и отдаляют его. Если Израиль не сможет ясно показать, что любая угроза его независимости и суверенитету встретит решительный и мощный ответ, он рискует стать жертвой агрессии со стороны противников.

Доктор Мартин Шерман около семи лет прослужил на оперативных должностях в оборонном ведомстве, является основателем Израильского института стратегических исследований (IISS), членом исследовательской группы движения «Секьюрити» и участником Израильсого проекта «Битхонистим».

Опубликовано на сайте «Мида» >>

Больше статей — на нашем телеграм канале Радио Хамсин >>