«Если мы отсечём “Братьев-мусульман”, в конечном итоге все их ответвления — будь то отдельные лица или группы — потеряют “кислород” и прекратят свою деятельность», — заявила Далия Зияда, координатор в Вашингтоне и научный сотрудник Института изучения глобального антисемитизма и политики (ISGAP), в интервью The Jerusalem Post.

Интервью состоялось после заявления президента США Дональда Трампа о намерении признать «Братьев-мусульман» террористической организацией и о подготовке соответствующих документов.

«Братья-мусульмане» — транснациональное суннитское исламистское движение, чьё влияние распространяется по всему миру. Его палестинское ответвление — ХАМАС — уже внесено в список террористических организаций в США, но до сих пор сама «материнская» организация не была запрещена.

Заявление Трампа вызвало широкий отклик, в том числе со стороны самого ISGAP, который приветствовал тот факт, что «угрозу, исходящую от идеологии “Братьев-мусульман”, наконец начали воспринимать всерьёз».

Это решение стало и неожиданностью. По словам Зияды, ISGAP «не ожидал» такого шага, несмотря на многолетние усилия по его продвижению. Всего неделю назад Зияда и её коллега Харас Рафик опубликовали почти 300-страничный отчёт на эту тему.

Но что именно означает такое признание? Каковы будут его последствия? И какие могут возникнуть препятствия?

Почему «Братья-мусульмане» до сих пор не были запрещены?

Первый вопрос, заданный Далии Зияде, касался причин, по которым признание «Братьев-мусульман» террористической организацией заняло так много времени. Движение не ново — в 2028 году ему исполнится сто лет, его террористическая активность и влияние хорошо задокументированы, и в ряде стран, таких как Саудовская Аравия, ОАЭ и Египет, оно уже давно запрещено.

По словам Зияды, задержка объясняется тем, что «Братья-мусульмане» использовали в Западном мире стратегию так называемого «цивилизационного джихада». Она описывает это как метод, разработанный более 40 лет назад, целью которого является разрушение западной цивилизации изнутри: «Это своего рода мягкий переворот против всех либеральных ценностей, за которые выступают США и Запад».

Такой подход позволяет «Братьям-мусульманам» использовать мягкую силу для продвижения своих интересов, оставаясь при этом вне поля зрения общественности.

«Они научились манипулировать правовой системой, системой образования, даже структурами власти, и представлять себя как “аутентичные” голоса мусульман в глазах политиков и, что особенно важно, в медиа-пространстве», — объяснила она.

«В результате мы получили гигантскую сеть “Братьев-мусульман” в западных странах, действующую на разных уровнях — в гражданском обществе, политике, правительстве, академической среде и так далее, — но при этом публика не может отследить связи между ними».

Сложность в борьбе с «Братьями-мусульманами» заключалась в том, чтобы «соединить точки» и выявить их взаимосвязанные структуры.

Однако ситуация изменилась после бойни, устроенной ХАМАСом 7 октября 2023 года, которую Зияда назвала «переломным моментом».

Почему? «Потому что впервые мы увидели настоящее, уродливое лицо “Братьев-мусульман” — без стеснения проявляющих антисемитизм, склонность к насилию и открытую ненависть к Америке. Мы видели, как сжигались американские флаги, как скандировали “смерть Америке”».

«Они впервые показали своё истинное лицо, полагая, что подобное поведение приемлемо, если его представить как реакцию на гуманитарный кризис в Газе».

Мутации и реинкарнации «Братьев-мусульман»

Одним из ключевых изменений последних двух лет стало то, что исследователи — особенно команда по изучению «Братьев-мусульман» в ISGAP — впервые смогли установить связь между деятельностью ХАМАСа и другими структурами «Братьев-мусульман» в Европе, Великобритании и США. Это, по мнению Далии Зияды, помогло американской администрации наконец понять, с кем именно она имеет дело.

«Братья-мусульмане» — это не единая структура, а сеть скрытых организаций, действующих в рамках более широкой идеологической экосистемы. Зияда объяснила, что такая структура выбрана сознательно, чтобы избежать ответственности как единое целое — «это механизм выживания».

Так что мешает движению сменить имя, имидж и продолжить существование под новым брендом, обойдя запрет?

По мнению Зияды, суть в том, что речь идёт не о запрете конкретной группы, а о признании опасной самой идеологии.

«Если запретить, к примеру, CAIR — Совет по американо-исламским отношениям — то те же самые люди создадут новую организацию с новым названием, которая будет действовать в рамках закона», — пояснила она.

«Но такие мутации возможны только при запрете отдельных групп. Новая стратегия предполагает не борьбу с отдельными исламистами, а с идеологией исламизма. Запрет “Братьев-мусульман” как идеологической основы — это как перекрыть кислород всей системе, подпитывающей исламизм. Все группировки, питающиеся этой идеологией, потеряют опору и перестанут функционировать».

«Если всё будет сделано правильно, это может дать колоссальные результаты», — добавила она.

При этом она подчеркнула необходимость избегать подмены понятий: борьба с исламизмом не должна превращаться в войну против традиционного ислама. «США необходимо быть крайне осторожными, чтобы не переступить эту черту».

Тем не менее, влияние «Братьев-мусульман» на широкие мусульманские массы остаётся огромным — отчасти благодаря чёткой организационной структуре.

«Единственное исламское движение, действительно организованное в странах Запада, — это “Братья-мусульмане”», — отметила Зияда. «Они контролируют мечети, исламские школы и центры».

«Это радикальное исламистское движение на протяжении десятилетий узурпировало голос мусульманского сообщества в западных странах и использовало его как оружие против демократической системы».

По её словам, в последние месяцы были обнародованы многочисленные данные о масштабной сети исламских центров на Западе, тесно связанных с «Братьями-мусульманами», особенно во Франции. «Мы говорим о тысячах исламских центров, сотнях школ и мечетей — и это только в США», — добавила Зияда.

Пустота после краха «Братьев-мусульман»

Что произойдёт после исчезновения организованной структуры «Братьев-мусульман»? Не станет ли образовавшаяся пустота благоприятной возможностью для Ирана? На этот вопрос Далия Зияда ответила так:

«Безусловно, возникнет вакуум, и будет период дезориентации, когда обычные мусульмане, будь то сунниты или шииты, останутся без ориентира — до тех пор, пока им не будет предложена альтернатива».

«Поэтому параллельно с запретом “Братьев-мусульман” и прекращением их деятельности необходимо предложить местным мусульманам и мусульманским общинам в странах Запада конструктивную альтернативу, чтобы не допустить прихода к ним других экстремистских течений».

Подобной угрозой, по её словам, может стать не только Иран, но и салафиты — идеологическое течение, которое она называет «ещё более радикальным, чем “Братья-мусульмане”», и которое уже активно действует в западных столицах, особенно в Великобритании.

Зияда напомнила, что когда в Египте были отстранены «Братья-мусульмане», их место заняли салафиты, и с тех пор они «день ото дня становятся всё влиятельнее».

Запрет «Братьев-мусульман» может привести и к сдвигам на Ближнем Востоке, вынуждая их крупнейших сторонников — Катар и Турцию — сделать выбор между террористической организацией и отношениями с США.

«У Катара особенно трудный выбор», — считает Зияда. — «Либо они продолжат поддерживать “Братьев-мусульман”, финансировать их, продвигать их идеологию, отмывать их репутацию через свои медиа, как, например, “Аль-Джазира”, — и тем самым поставят под угрозу отношения с США, в том числе новое партнёрство в сфере безопасности. Либо они сделают выбор в пользу США, откроют новую страницу как с Западом, так и с соседями по региону — включая арабские страны и Израиль — и откажутся от этой идеологии. То же самое касается и Турции».

По её словам, и Катар, и Турция играют заметную роль в манипулировании международным общественным мнением против Израиля, а также в поддержке ХАМАСа и палестинской политической повестки.

Влияние на антиизраилизм

На вопрос The Jerusalem Post о том, может ли запрет «Братьев-мусульман» способствовать снижению антиизраильской риторики в США, Далия Зияда ответила утвердительно:

«Безусловно. На протяжении долгого времени они проникали в политическую систему и имели своих представителей, напрямую связанных с “Братьями-мусульманами” или разделяющих их идеологию, в ключевых кругах принятия решений как в США, так и в других западных странах. Мы видели, насколько скоординированными были их действия против Израиля. Они нормализовали антисемитизм не только на общественном уровне, но и на уровне власти».

«И в то же время они использовали понятие “исламофобия” как щит, превращая любые обвинения в их адрес в социально и политически затратные действия, при этом сами успешно внедряли антисемитизм, оправдывая его “войной в Газе” или “израильской политикой”».

Большая часть этой работы, по её словам, заключалась в радикализации американской молодёжи, особенно в университетской среде.

«Это один из методов, предложенных Юсуфом аль-Карадави, одним из главных идеологов “Братьев-мусульман”. Он наставлял своих последователей использовать Палестину, палестинскую тему, как клей, объединяющий мусульманские сообщества, а также как способ создавать альянсы с немусульманами в западных странах».

«К сожалению, им это удалось», — добавила Зияда.

Тем не менее, по её словам, «борьба с целостной экосистемой “Братьев-мусульман” сулит реальные перемены».

«Сейчас мы нацелены не на исламистов, а на саму идеологию — на исламизм. Мы перекрываем им кислород. Мы лишаем их среды обитания, идеологического воздуха, который поддерживает их деятельность, будь то политики или организации».

«Они автоматически исчезнут, если уничтожить саму идеологию, центральную экосистему, весь этот комплекс под названием “Братья-мусульмане”», — заключила она с оптимизмом.

Источник Jerusalem Post

Телеграм канал Радио Хамсин >>